Уголовное право статьи в конституции рф – Уголовное право статьи в конституции рф

Содержание

§ 2. Конституция рф как источник уголовно-процессуального права

Из всей суммы правовых актов по вопросам уголовного судопроизводства следует, разумеется, выделять особо Конституцию РФ, ибо она имеет высшую юридическую силу (см. ч. 1 ст. 15) и, как принято говорить, занимает вершину иерархической лестницы нормативных актов. Она имеет прямое действие. Все законы и иные правовые акты не должны противоречить ей.

Конституционные предписания, касающиеся уголовного судопроизводства, сосредоточены главным образом в гл. 2 и 7, которые посвящены правам и свободам человека и гражданина, а также конституционному статусу судебной власти. Эти предписания содержат наиболее принципиальные положения, лежащие в основе уголовного процесса в целом (равенство всех перед законом и судом; свобода и неприкосновенность личности; неприкосновенность частной жизни; охрана тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений; неприкосновенность жилища; право защищать свои права всеми способами, не запрещенными законом, в том числе путем обращения в суд; презумпция невиновности; гласность судопроизводства; состязательность и равенство прав в суде и т.д.).

Опыт реализации положений Конституции РФ показал, что на практике не всегда правильно решались вопросы, связанные с обеспечением ее прямого действия. Суды и иные правоохранительные органы попросту не были готовы к такому применению. В связи с этим Пленум Верховного Суда РФ, обобщив основные тенденции в деятельности судов на данном направлении, в своем постановлении от 31 октября 1995 г. N 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» дал следующее разъяснение (п. 2):

«Согласно ч. 1 ст. 15 Конституции Российской Федерации Конституция имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. В соответствии с этим конституционным положением судам при рассмотрении дел следует оценивать содержание закона или иного нормативного правового акта, регулирующего рассматриваемые судом правоотношения, и во всех необходимых случаях применять Конституцию Российской Федерации в качестве акта прямого действия.

Суд, решая дело, применяет непосредственно Конституцию, в частности:

а) когда закрепленные нормой Конституции положения, исходя из ее смысла, не требуют дополнительной регламентации и не содержат указания на возможность ее применения при условии принятия федерального закона, регулирующего права, свободы, обязанности человека и гражданина и другие положения;

б) когда суд придет к выводу, что федеральный закон, действовавший на территории Российской Федерации до вступления в силу Конституции Российской Федерации, противоречит ей;

в) когда суд придет к убеждению, что федеральный закон, принятый после вступления в силу Конституции Российской Федерации, находится в противоречии с соответствующими положениями Конституции;

г) когда закон либо иной нормативный правовой акт, принятый субъектом Российской Федерации по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации, противоречит Конституции Российской Федерации, а федеральный закон, который должен регулировать рассматриваемые судом правоотношения, отсутствует.

В случаях, когда статья Конституции Российской Федерации является отсылочной, суды при рассмотрении дел должны применять закон, регулирующий возникшие правоотношения. Наличие решения Конституционного Суда Российской Федерации о признании неконституционной той или иной нормы закона не препятствует применению закона в остальной его части.

Нормативные указы Президента Российской Федерации как главы государства подлежат применению судами при разрешении конкретных судебных дел, если они не противоречат Конституции Российской Федерации и федеральным законам (ч. 3 ст. 90 Конституции Российской Федерации)».

studfiles.net

Конституция Российской Федерации как источник уголовно-процессуального права.

Из всей суммы федеральных законов по вопросам уголовного судопроизводства следует выделять особо Конституцию РФ, поскольку она имеет высшую юридическую силу (ч. 1 ст. 15) и, как принято говорить, занимает вершину иерархической лестницы нормативных актов. Она имеет прямое действие. Все законы и иные правовые акты не должны противоречить ей.

Конституционные предписания, касающиеся уголовного судопроизводства, сосредоточены главным образом в главах 2 и 7, которые посвящены правам и свободам человека и гражданина, а также судебной власти. Эти предписания содержат наиболее принципиальные положения, лежащие в основе уголовного процесса в целом:

— равенство всех перед законом и судом;

— свобода и неприкосновенность личности;

— неприкосновенность частной жизни;

— охрана тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений;

— неприкосновенность жилища;

— право защищать свои права всеми способами, не запрещёнными законом, в том числе путём обращения в суд;

— презумпция невиновности;

— гласность судопроизводства;

— состязательность и равенство прав в суде и т.д.

Существенную роль играют также пункты 5 и 6 Раздела второго «Заключительные и переходные положения», где формулируются правила, определяющие особенности реализации конституционных норм в течение того периода времени, когда будут создаваться условия для действия Конституции в полном объёме. Например ст. 22 Конституции предусматривает, что арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению и что по судебному решению и что до судебного решения лицо может быть подвергнуто задержанию на срок не более 48 часов. Для полного осуществления данного предписания требуется принятие существенных организационных мер, в том числе тех, которые связаны с дополнительными финансовыми затратами. Поэтом ч. 2 п. 6 названного раздела устанавливает, что до принятия соответствующего федерального закона сохраняется ныне существующий порядок.

Нередко термин «закон» истолковывается широко: под ним подразумевают совокупность всех правовых актов. Однако в сфере уголовного процесса такое истолкование нельзя признать обоснованным. Здесь акты, не являющиеся законами, обязательно должны соответствовать Конституции РФ и федеральному закону и могут играть лишь вспомогательную роль.

Законом предписано, что порядок уголовного судопроизводства на территории России устанавливается Уголовно-процессуальным кодексом, основанным на Конституции Российской Федерации (ст. 1 УПК РФ). Неоценимую помощь конституционные нормы могут оказать судьям, прокурорам, следователям при решении споров, связанных с конкуренцией норм УПК и законов, принятых после его принятия. Да и вообще, учитывая многообразие общественных отношений, возникающих в ходе производства по уголовному делу, нельзя исключить возможность обращения к Конституции РФ для истолкования возможности применения тех или других процессуальных норм в каждом конкретном случае. Наглядный пример тому дал Конституционный Суд РФ, который постановлением №6-П от 14 марта 2002 г. признал не соответствующими Конституции РФ ряд положений ст. 10 Федерального закона №177-ФЗ «О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», которыми после введения в действие УПК РФ до 1 января 2004 г. допускалось без судебного решения заключение под стражу и содержание лица под стражей свыше 48 часов .

Конституцией РФ установлена система принципов уголовного судопроизводства (гл. 2 и 7 Конституции РФ), определена компетенция федерации в области формирования уголовно-процессуального законодательства. Ей принадлежит особая роль в установлении:

а). высшей юридической силы Конституции;

б). её прямого действия на всей территории России;

в). недопустимости противоречия Конституции норм иных нормативных актов;

г). иерархии нормативных актов;

д). всеобщей обязанности соблюдать Конституцию;

е). правил о включении в правовую систему России общепризнанных принципов и норм международного права, международных договоров;

ж). обязательного опубликования законов и других нормативных актов о правах человека.

Все эти и многие другие положения Конституции РФ имеют особое значение для формирования законодательства об уголовном процессе и правосудии.

Конституция РФ чётко устанавливает:

а). судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства;

б). правосудие осуществляется только судом;

в). судьи независимы и подчиняются только Конституции и федеральному закону. (ст. 118, 120).

Конечно, в сфере уголовно судопроизводства суд — не единственный орган правоприменения и осуществления властных полномочий. Ими на разных этапах уголовного процесса федеральный закон наделяет и прокурора, и органы предварительного расследования. Но только суд — носитель судебной власти. Поэтому его статус в уголовном процессе оказывает влияние на всё построение судопроизводства. Не случайно некоторые установки, данные Конституцией как бы только суду, по существу имеют не меньшее отношение и к другим органам власти, осуществляющим производство по уголовному делу.

Например, в Конституции РФ говорится, что при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона. (ч. 2 ст. 50). Но поскольку собиранием доказательств занимаются не только суд, но и другие государственные органы, ясно, что сфера действия указанной нормы выходит далеко за рамки деятельности суда. Вот почему не противоречащими конституционной норме (ч. 2 ст. 50 Конституции), а развивающими её следует признать положения ст. 75 УПК, установившей, что доказательства, полученные с нарушением требований УПК, являются недопустимыми и не могут быть положены в основу обвинения и доказывания обстоятельств, перечисленных в ст. 73 УПК РФ.

13. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: общая характеристика, структура и содержание.

Приоритетный характер норм УПК по отношению к другим источникам уголовно-процессуального права установлен в ч. 1 ст. 7 УПК. В этой норме содержится прямой запрет в досудебном производстве применять правила, содержащиеся в федеральных законах, а также в иных правовых актах, противоречащие правилам, сформулированным в нормах действующего УПК.

В ч. 2 этой же статьи содержатся требования, обязывающие суд в случае установления нарушений правил, сформулированных в ч. 1 ст. 7 УПК, принимать решения в соответствии с нормами действующего УПК

Действующий УПК был принят Государственной Думой 22 ноября 2001 г., одобрен Советом Федерации 5 декабря этого же года и подписан Президентом РФ 18 декабря 2001 г. Днем принятия УПК считается день его принятия Государственной Думой — 22 ноября 2001 г.

Структурно УПК состоит из общей и особенной частей. Общая часть или общие положения сформулированы в части 1 УПК и включают в себя более 140 статей. Общую часть УПК можно еще именовать философией уголовно-процессуального права. В ней сформулированы основные понятия, даны легальные определения уголовно-процессуальных терминов, определено назначение уголовно-процессуального судопроизводства, сформулированы принципы уголовного процесса, даны понятие уголовного преследования и его виды, понятие и классификация участников уголовного судопроизводства, перечислены их права, обязанности и правомочия.

В общей части дано понятие судебных доказательств, сформулирован предмет доказывания по уголовным делам, перечисляются меры процессуального принуждения, их виды, порядок и основание применения; конкретизируются полномочия суда на досудебных стадиях и механизм их осуществления, а также ряд других общих положений.

Особенная часть состоит из норм, регулирующих досудебное производство (часть 2 УПК), судебное производство, особый порядок производства, контрольное производство по не вступившим в законную силу приговорам и частным постановлениям судов, исполнительное производство, контрольное или проверочное производства по вступившим в законную силу приговорам, а также иным решениям судов (часть 3 и 4 УПК).

Часть 5 УПК регламентирует международное сотрудничество в сфере уголовного судопроизводства.

Уголовно-процессуальный кодекс в настоящее время содержит более 500 статей. С момента введения его в действие (с 1 июля 2001 г.) в него внесено значительное число поправок. Следует отметить большое число отсылок, содержащихся в УПК, что затрудняет работу с его текстом.

В УПК содержится 5 частей, 17 разделов, 55 глав, 475 статей.

По частям:

1. Общие положения, где содержатся нормы, определяющие понятие самого уголовно-процессуального законодательства и пределы его действия; принципы уголовного судопроизводства; нормы, регулирующие осуществление государственными органами уголовного преследования; устанавливающие основания отказа в возбуждении уголовного дела, прекращения уголовного дела и уголовного преследования; перечислены участники уголовного процесса и очерчен круг полномочий каждого из них, в первую очередь суда, стороны обвинения и стороны защиты; также перечислены обстоятельства, исключающие участие в уголовном процессе кого-то из его участников; нормы, содержащие понятие доказательств, обстоятельств, подлежащих доказыванию и регламентирующих процесс самого доказывания; перечислены меры процессуального принуждения и изложены условия их применения; порядок заявления ходатайств и порядок их рассмотрения субъектами уголовного судопроизводства; процессуальные сроки и процессуальные издержки; а также основания и порядок реабилитации.

2. Досудебное производство, т.е. часть, содержащая нормы, регулирующие порядок стадий возбуждения уголовного дела и предварительного расследования, с момента возбуждения уголовного дела, вплоть до его направления с обвинительным заключением или с обвинительным актом (выносится дознавателем) в суд для его дальнейшего рассмотрения по существу, либо до прекращения производства по уголовному делу.

3. Судебное производство. Данная часть содержит нормы, регулирующие порядок подготовки к судебному заседанию, назначение судебного заседания, проведение предварительного слушания, а также проведение самого судебного заседания, вплоть до вынесения приговора. Также содержит регламентацию особого порядка судебного разбирательства; производства в суде присяжных; производства в суде второй инстанции; исполнения приговора; пересмотра судебных решений в порядке надзора, а также возобновления производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств.

4. Особый порядок уголовного судопроизводства. В этой части содержатся нормы, регулирующие производство по отдельным категориям дел и в отношении отдельных категорий лиц.

5. Международное сотрудничество в сфере уголовного судопроизводства. Это завершающая часть уголовно-процессуального кодекса, нормы которой регулируют порядок взаимодействия субъектов Российского уголовного процесса с соответствующими компетентными органами и должностными лицами иностранных государств и международными организациями.

По разделам Уголовно-процессуальный кодекс делится следующим образом:

1) общие положения;

2) участники уголовного судопроизводства;

3) доказательства и доказывание;

4) меры процессуального принуждения;

5) ходатайства и жалобы;

6) иные положения;

7) возбуждение уголовного дела;

8) предварительное расследование;

9) производство в суде первой инстанции;

10) особый порядок судебного разбирательства;

11) особенности производства у мирового судьи;

12) особенности производства в суде с участием присяжных заседателей;

13) производство в суде второй инстанции;

14) исполнение приговора;

15) пересмотр, вступивших в законную силу приговоров, определений и постановлений суда;

16) особенности производства по отдельным категориям дел;

17) порядок взаимодействия судов, прокуроров, следователей и органов дознания с соответствующими компетентными органами и должностными лицами иностранных государств и международными организациями.

Большая часть статей – 419 — содержится в 3 частях и 15 разделах. В них описаны общие положения и конкретные стадии. 53 статьи составляют содержание четвертой части и 16-го раздела. В них включены предписания, регламентирующие производство с учетом специфики конкретных категорий уголовных дел. И, наконец, УПК РФ в пятой части и 17-м разделе в двадцати статьях содержит предписания о порядке взаимодействия российских субъектов с иностранными должностными лицами и организациями в сфере уголовного судопроизводства.

Рекомендуемые страницы:

lektsia.com

КОНСТИТУЦИЯ КАК ИСТОЧНИК ОБЩЕЙ ЧАСТИ УГОЛОВНОГО ПРАВА

В. КОНЯХИН

В. Коняхин, заведующий кафедрой Кубанского госуниверситета, кандидат юридических наук, доцент.

Положение о том, что Конституция — юридическая база уголовного законодательства, имеющая первостепенное значение для его развития и совершенствования, давно приобрело характер незыблемого и непререкаемого постулата. Тем не менее сохраняются существенные разногласия в его «расшифровке»: можно или нельзя признать конституционные предписания в качестве формального (имеющего прямое действие) источника уголовного права в целом и его Общей части в частности. Большинство ученых — криминалистов отвергают такую возможность. Однако более убедительной выглядит точка зрения, согласно которой Конституция РФ является главным по значимости источником уголовного права, как и всех других отраслей права. Считаю, что она учитывает специфику Общей части УК и может быть подкреплена весомыми аргументами. Во-первых, предписаниями самой Конституции РФ (ч. 1 ст. 15). Во-вторых, официальными разъяснениями на этот счет, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» (п. 2). В-третьих, наглядным доказательством правильности отстаиваемой мной точки зрения служит опубликованная судебная практика, свидетельствующая о разрешении на основании Конституции РФ конкретных уголовных дел и о ссылках на ее статьи в соответствующих процессуальных документах.

Несмотря на всю важность изложенных аргументов, они очерчивают лишь первоначальные контуры подхода к проблеме. Окончательные границы и формы ее решения могут быть определены только после выявления и глубокого анализа присущего Конституции «уголовно — правового» содержания.

Представляется, что к предмету ведения Общей части уголовного права в большей или меньшей мере прямо или косвенно тяготеют многие конституционные нормы. Целый ряд из них обладает универсальным характером, так как в равной степени приложимы к любой отрасли права или к их большинству.

Это прежде всего декларативные нормы Конституции РФ: ч. 2 ст. 15, ч. 1 ст. 19, ч. 2 ст. 21, ст. 52. Установленные в этих нормах принципы законности, равенства, гуманизма и справедливости нашли свое отражение соответственно в ст. ст. 3, 4, 6 и 7 Общей части УК. Сюда же нужно причислить и закрепленный в ст. ст. 2 и 18 Конституции РФ «лейтмотив» задач уголовного законодательства (ч. 1 ст. 2 УК). В совокупности перечисленные положения выполняют преимущественно идеологическую (мировоззренческую) функцию, олицетворяя собой концептуальную основу уголовного права и определяя стратегию его развития и применения в целом.

Важное уголовно — правовое значение имеют и некоторые другие конституционные предписания универсального характера. Пункт «о» ст. 71 Конституции РФ закрепляет принцип единства уголовно — правового пространства на территории Российской Федерации, поскольку относит принятие уголовного законодательства в целом, а также актов амнистии и помилования в частности к исключительной компетенции Российской Федерации. Пункт 2 раздела второго Конституции РФ «Заключительные и переходные положения» устанавливает принцип преемственности в законодательстве: «Закон и иные правовые акты, действовавшие на территории Российской Федерации до вступления в силу настоящей Конституции, применяются в части, не противоречащей Конституции Российской Федерации». Наконец, ч. 4 ст. 15 Конституции РФ раскрывает принцип соотношения международного и внутригосударственного права (примата первого над вторым). В совокупности перечисленные положения Конституции выполняют в отношении уголовного законодательства (ст. 1 УК) преимущественно системообразующую функцию, формируя его вертикальную (иерархическую) структуру и очерчивая круг его возможных нормативных источников.

Следует отметить также, что в «арсенале» Конституции РФ имеются и такие нормы, которые в концентрированном или развернутом виде регламентируют конкретные вопросы Общей части уголовного права, т.е. фактически «сливаются» с ее материей. Самым непосредственным образом к пределам действия уголовного закона во времени относится ст. 54 Конституции РФ. Детализированная уголовно — правовая инверсия данной нормы сформулирована в ст. 10 УК. Органично вписывается в институт экстрадиции (ч. 2 ст. 13 УК) норма, зафиксированная в ч. 2 ст. 63 Конституции РФ. Конституционному положению о том, что «смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни» (ч. 2 ст. 20), корреспондирует предписание, изложенное в ч. 1 ст. 59 УК.

Конституционному правилу о том, что «каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом» (ч. 2 ст. 45), по духу и смыслу соответствуют положения о необходимой обороне (ст. 37 УК) и крайней необходимости (ст. 39 УК). Лаконично сформулированные положения Конституции РФ об амнистии (п. «е» ч. 1 ст. 103) и помиловании (п. «в» ст. 89) получили развитие в ст. 84 и ст. 85 УК. В совокупности все перечисленные конституционные предписания выполняют в отношении Общей части уголовного права преимущественно конструктивную функцию, ибо во многом определяют содержание отдельных ее норм и институтов.

Возвращаясь к выяснению роли Конституции РФ как формального источника Общей части уголовного права, необходимо акцентировать внимание на следующем. По моему мнению, указанная роль должна оцениваться по-разному: в зависимости от того, кто рассматривается в качестве главного адресата конституционных предписаний — законодательный или правоприменительный орган. Для законодательного органа Конституция — формальный (имеющий прямое действие) источник Общей части уголовного права во всех случаях. Любая текущая или перспективная правотворческая деятельность должна осуществляться в фарватере конституционных предписаний и ни на йоту не отступать от них. Для правоприменительного органа Конституция — формальный (имеющий прямое действие) источник Общей части уголовного права, но только в двух случаях. Первый — при коллизии конституционных и корреспондирующих им уголовно — правовых предписаний Общей части.

В период действия УК РСФСР 1960 года в явном противоречии с Конституцией РФ 1993 года (ч. 2 ст. 20, ч. 1 ст. 50) находились те его предписания, которые распространяли сферу применения смертной казни не только на случаи совершения особо тяжких преступлений против жизни (ч. 1 ст. 23) либо допускали возможность повторного наказания лиц, совершивших преступление за границей (ч. 3 ст. 5). Следовательно, до 1 января 1997 г. названные конституционные положения имели прямое действие и подлежали непосредственному применению. После принятия УК РФ указанные коллизии были устранены. Однако появились новые противоречия. Статья 4 УК РФ, исходя из буквального ее толкования вопреки ч. 1 ст. 19 Конституции РФ, не распространяется на лиц без гражданства. Часть 1 ст. 59 УК вразрез с ч. 2 ст. 20 Конституции РФ не упоминает о временном характере смертной казни. Особых критических замечаний заслуживают положения, закрепленные в ч. 1 ст. 1 и ч. 1 ст. 3 УК: они вступают в коллизию сразу с двумя ранее упомянутыми конституционными предписаниями (ч. 4 ст. 15 и п. 2 раздела второго «Заключительные и переходные положения»), ибо из системы уголовного законодательства фактически изымаются Конституция РФ, источники международного права и не противоречащие Конституции РФ законы, действовавшие на территории России до вступления последней в силу. Положение ч. 2 ст. 1 УК о том, что «настоящий Кодекс основывается на Конституции Российской Федерации и общепринятых принципах и нормах международного права» несколько ослабляет, но не устраняет отмеченную коллизию. Оно представляет собой недостаточно корректный и полный «перевод» на уголовно — правовой язык формулы, закрепленной в ч. 4 ст. 15 Конституции РФ. Во-первых, в ч. 2 ст. 1 УК речь идет об общепризнанных принципах и нормах международного права и ничего не говорится о нормах международных договоров, которые на современном этапе в количественно — качественном отношении приобретают все более возрастающее значение. Во-вторых, в ч. 2 ст. 1 УК обойдено молчанием конституционное положение о том, что нормы международного права являются составной частью нашей правовой системы. В-третьих, в ч. 2 ст. 1 УК не упоминается и о примате международного договора над внутригосударственным законом. На мой взгляд, все зафиксированные коллизии должны вне всяких сомнений разрешаться в пользу Конституции РФ, правила которой (ч. 1 ст. 15) имеют высшую юридическую силу, прямое действие и применяются на всей территории страны.

УГОЛОВНЫЙ КОДЕКС РСФСР (утв. ВС РСФСР 27.10.1960) утратил силу с 1 января 1997 года в связи с принятием Федерального закона от 13.06.1996 N 64-ФЗ «О введении в действие Уголовного кодекса Российской Федерации». Переходя к рассмотрению второго случая прямого действия Конституции РФ по отношению к Общей части уголовного права, отмечу, что он связан с пробельностью последней и возможностью ее восполнения за счет собственных конституционных «ресурсов» — без принятия какого-либо особого трансформационного нормативного акта. Это как раз тот случай, когда «закрепленные нормой Конституции положения, исходя из ее смысла, не требуют дополнительной регламентации и не содержат указания на возможность ее применения при условии принятия федерального закона, регулирующего права, свободы, обязанности человека и гражданина и др. положения» (п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г.). Иллюстрацией служит один, но весьма показательный пример. Часть 2 ст. 13 УК устанавливает общее правило: «Иностранные граждане и лица без гражданства, совершившие преступление вне пределов Российской Федерации и находящиеся на территории Российской Федерации, могут быть выданы иностранному государству для привлечения к уголовной ответственности или отбывания наказания в соответствии с международным договором Российской Федерации». Однако данное правило оставляет без ответа вопрос о возможности выдачи указанных лиц, если они преследуются за политические убеждения либо за деяния, не признаваемые в нашей стране преступлениями. Норма — исключение, сформулированная в ч. 2 ст. 63 Конституции РФ, дает отрицательный ответ на поставленный вопрос и тем самым компенсирует пробел: «В Российской Федерации не допускается выдача другим государством лиц, преследуемых за политические убеждения, а также за действия (или бездействие), не признаваемые в Российской Федерации преступлением». Следовательно, при возникновении подобной ситуации в судебно — следственной практике именно процитированное конституционное положение, а не ч. 2 ст. 13 УК будет подлежать непосредственной реализации и положено в основу соответствующего правоприменительного акта.

Можно констатировать, что наличие указанных пробелов и положений, противоречащих Конституции РФ, свидетельствует только об одном — несовершенстве, дефектности Общей части УК. Напрашивается вывод о необходимости приведения ст. ст. 1, 4, 13 и 59 УК в точное соответствие с Конституцией РФ. В этой связи целесообразно было бы из заголовка ст. 4 УК «Принцип равенства граждан перед законом» исключить слово «граждан»; ч. 1 ст. 59 УК дополнить словами «впредь до ее отмены», а ч. 2 ст. 13 УК — предложением «Указанные лица не подлежат выдаче другим государствам, если они преследуются за политические убеждения, а также за деяния, не признаваемые в Российской Федерации преступлением». Часть 2 ст. 1 УК предпочтительнее было бы изложить в такой редакции: «Настоящий Кодекс исходит из общепризнанных принципов и норм международного права и основывается на приоритете Конституции Российской федерации, а также международных договоров, ратифицированных Российской Федерацией».

ССЫЛКИ НА ПРАВОВЫЕ АКТЫ

«КОНСТИТУЦИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ»
(принята всенародным голосованием 12.12.1993)

«УГОЛОВНЫЙ КОДЕКС РСФСР»
(утв. ВС РСФСР 27.10.1960)

«УГОЛОВНЫЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» от 13.06.1996 N 63-ФЗ
(принят ГД ФС РФ 24.05.1996)

ПОСТАНОВЛЕНИЕ Пленума Верховного Суда РФ от 31.10.1995 N 8
«О НЕКОТОРЫХ ВОПРОСАХ ПРИМЕНЕНИЯ СУДАМИ КОНСТИТУЦИИ РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ ПРИ ОСУЩЕСТВЛЕНИИ ПРАВОСУДИЯ»

Российская юстиция, N 4, 2002

УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА НАЕМНИЧЕСТВО »

Комментарии к законам »

www.lawmix.ru

О конституционности статьи 282 Уголовного кодекса России

В Уголовном кодексе Российской Федерации содержится ряд так называемых «антиэкстремистских» составов, которые предусмотрены статьями 280, 282, 282.1, 282.2. Уголовное преследование, которое осуществляется по этим статьям, вызывает в российском обществе большой резонанс. Так, например, правозащитники предлагают считать осужденных по этим статьям «узниками совести», «политическими заключенными»[1]. Вновь создаваемые политические партии включают в свои программы требование исключения этих статей из УК (например, Национально-демократическая партия). Наибольшим злом противники антиэкстремистского законодательства считают состав статьи 282 («Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства»). Декриминализация деяния, предусмотренного именно этой статьей, считается необходимым условием пересмотра всей государственной антиэкстремистской политики в Российской Федерации[2].

Данная проблема заинтересовала автора данной статьи как исследователя-конституционалиста. Учитывая то, что Конституция Российской Федерации является базой текущего законодательства[3], и положения иных законов должны развивать ее предписания, а не противоречить им, автор решил предпринять попытку конституционного анализа состава, предусмотренного статьей 282 Уголовного кодекса. Таким образом, данная статья представляет собой итоги доктринального толкования[4] ряда положений Конституции и уголовного законодательства, полученные в ходе исследования соответствия статьи 282 УК РФ Конституции России.

Сначала обратимся к анализу отдельных элементов состава преступления, предусмотренного ч.1 ст.282 УК. Сам состав сформулирован как «действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенные публично или с использованием средств массовой информации».

Часть 1 статьи 282 Уголовного кодекса устанавливает два объекта посягательств для данного деяния – достоинство человека и достоинство группы лиц. Между тем, часть 1 статьи 21 Конституции Российской Федерации в качестве охраняемого государством объекта называет достоинство личности. Таким образом, в статье 282 Уголовного кодекса Российской Федерации неоправданно расширен круг объектов возможных для данного деяния посягательств.

Следовательно, часть 1 статьи 282 Уголовного кодекса противоречит части 1 статьи 21 Конституции Российской Федерации.

Конституционный Суд Российской Федерации в своих правовых позициях, ссылаясь на собственную практику, а также, на практику Европейского суда по правам человека, указывал на то, что в силу конституционного принципа равенства всех перед законом и судом (статья 19, часть 1, Конституции Российской Федерации) запреты и иные установления, закрепляемые в законе, должны быть определенными, ясными, недвусмысленными. «Неопределенность содержания правовой нормы, как отметил Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 15 июля 1999 года по делу о проверке конституционности отдельных положений Закона РСФСР „О Государственной налоговой службе РСФСР“ и Законов Российской Федерации „Об основах налоговой системы в Российской Федерации“ и „О федеральных органах налоговой полиции“, допускает возможность неограниченного усмотрения в процессе правоприменения и тем самым — нарушения принципа равенства, а также принципа верховенства закона»[5].

Приведем правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации из другого Постановления: «Любое преступление, а равно и меры уголовной ответственности за его совершение должны быть четко определены в законе, причем таким образом, чтобы исходя из текста соответствующей нормы — в случае необходимости с помощью толкования, данного ей судами, — каждый мог предвидеть уголовно-правовые последствия своих действий (бездействия). Неточность, неясность и неопределенность закона порождают возможность неоднозначного истолкования и, следовательно, произвольного применения его норм — в противоречие названным конституционным принципам, из которых, как отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, вытекает обращенное к законодателю требование определенности, ясности, недвусмысленности правовых норм и их согласованности в системе действующего правового регулирования; в противном случае может иметь место противоречивая правоприменительная практика, что ослабляет гарантии государственной защиты прав, свобод и законных интересов граждан (постановления от 15 июля 1999 года N 11-П и от 27 мая 2003 года N 9-П)»[6].

В том же Постановлении по делу гражданки М.А.Асламазян Конституционный Суд сослался на практику Европейского суда по правам человека, указав следующее: «Необходимость соблюдения принципа правовой определенности подчеркивает и Европейский Суд по правам человека при применении содержащихся или вытекающих из Конвенции о защите прав человека и основных свобод общих принципов, лежащих в том числе в основе оценки соответствия ее положениям внутригосударственного права. Согласно позициям Европейского Суда по правам человека закон во всяком случае должен отвечать установленному Конвенцией стандарту, требующему, чтобы законодательные нормы были сформулированы с достаточной четкостью и позволяли лицу предвидеть, прибегая в случае необходимости к юридической помощи, с какими последствиями могут быть связаны те или иные его действия (постановления от 26 апреля 1979 года по делу „Санди Таймс“ (Sunday Times) против Соединенного Королевства (N 1)» (пункт 49), от 31 июля 2000 года по делу «Йечиус (Jecius) против Литвы» (пункт 56), от 28 марта 2000 года по делу «Барановский (Baranowski) против Польши» (пункты 50 — 52), от 28 октября 2003 года по делу «Ракевич против Российской Федерации» (пункт 31), от 24 мая 2007 года по делу «Игнатов против Российской Федерации» (пункт 74), от 24 мая 2007 года по делу «Владимир Соловьев против Российской Федерации» (пункт 86)».

Наконец, в Постановлении по делу гражданки М.А.Асламазян, Конституционный Суд сформулировал следующее: «особую значимость требования определенности, ясности, недвусмысленности правовых норм и их согласованности в системе общего правового регулирования приобретают применительно к уголовному законодательству, являющемуся по своей правовой природе крайним (исключительным) средством, с помощью которого государство реагирует на факты противоправного поведения в целях охраны общественных отношений, если она не может быть обеспечена должным образом только с помощью правовых норм иной отраслевой принадлежности (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 10 июля 2003 года N 270-О)».

Согласно данной правовой позиции, принцип формальной определенности закона, предполагающий точность и ясность законодательных предписаний, будучи неотъемлемым элементом верховенства права, выступает как в законотворческой, так и в правоприменительной деятельности в качестве необходимой гарантии обеспечения эффективной защиты от произвольных преследования, осуждения и наказания. Уголовная ответственность может считаться законно установленной и отвечающей требованиям статьи 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации лишь при условии, что она адекватна общественной опасности преступления и что уголовный закон ясно и четко определяет признаки этого преступления, отграничивая его от иных противоправных и тем более — от законных деяний.

Учитывая вышеперечисленные доводы и аргументы, положенные Конституционным Судом Российской Федерации в основу его же собственных правовых позиций, считаем, что часть 1 статьи 282 Уголовного кодекса противоречит принципу правовой определенности правовых норм, части 2 статьи 19, части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации, по нижеследующим причинам.

В части 1 статьи 282 Уголовного кодекса нет четкого перечня действий, которые могли бы подпадать под действие данной статьи, что допускает произвольное толкование ее в этой части, и нарушение прав личности. В указанной части статьи 282 не содержится критериев установления причинно-следственной связи между действиями индивида и последствиями в виде возбуждения вражды, ненависти, а также унижением достоинства лиц. Обусловленность возникновения данных явлений действиями лица совершенно неочевидна. Это также может послужить основанием злоупотреблений при привлечении лиц к уголовной ответственности по данной статье.

Наконец, если в результате возможного возбуждения ненависти или вражды, выразившегося в совершении какими-либо лицами насильственных действий, или иных деяний, запрещенных действующим, в частности, уголовным законодательством, лицо будет привлечено к ответственности по части 1 статьи 282 Уголовного кодекса, получится, что оно будет отвечать за действия других лиц. Это недопустимо, так как противоречит части 2 статьи 19 Конституции Российской Федерации, а также принципу персональной ответственности лица за совершенные им, в частности, уголовно наказуемые деяния.

Теперь обратимся к нормам Конституции, которые текстуально и содержательно близки к диспозиции статьи 282 УК РФ.

Часть 5 статьи 13 Конституции Российской Федерации устанавливает запрет на создание и деятельность тех общественных объединений, цели или действия которых связаны с насилием, в частности, направлены на разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни. Часть 2 статьи 29 Конституции Российской Федерации устанавливает в качестве недопустимых действий пропаганду или агитацию, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду, а также, запрет пропаганды социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства. В силу того, что статья 13 находится в главе 1 «Основы конституционного строя», другие положения Конституции, согласно части 2 статьи 16 данного акта, не могут ей противоречить. В частности, не могут произвольно расширять круг субъектов, в отношении которых действуют установленные частью 5 статьи 13 запреты. Так как в части 5 статьи 13 Конституции Российской Федерации речь идет лишь об общественных объединениях, то и в части 2 статьи 29 запрет соответствующей пропаганды и агитации распространяется только на данный вид субъектов права. Нахождение запрета, указанного в части 2 статьи 29, в главе 2 «Права и свободы человека и гражданина», обусловлено тем, что его наличие защищает права и свободы личности – человека и гражданина – а не тем, что он распространяется на личность (физическое лицо). Таким образом, системное толкование части 5 статьи 13 и части 2 статьи 29 в их взаимосвязи, с учетом положения части 2 статьи 16, позволяет сделать вывод, что за деяние, предусмотренное статьей 282 (частью 1) Уголовного кодекса, законодателем неправомерно установлена уголовная ответственность. Неправомерность установления за данное деяние уголовной ответственности заключается в ее возложении на субъекта, который не предусмотрен Конституцией Российской Федерации в качестве такового – на физическое лицо (личность, индивида). Ограничения, установленные в части 5 статьи 13 Конституции и части 2 статьи 29 распространяются исключительно на общественные объединения.

В поддержку вышеизложенной позиции можно привести и положения общепризнанных принципов и норм международного права, которые, согласно части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации, являются составной частью правовой системы Российской Федерации. Так, статья 20 Международного пакта о гражданских и политических правах устанавливает необходимость запрета законом всякой пропаганды войны и необходимость запрета законом всякого выступления в пользу национальной, расовой или религиозной ненависти, представляющего собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию. Часть 2 статьи 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод говорит, что осуществление права на свободное выражение своего мнения может быть сопряжено с формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые установлены законом и которые необходимы в демократическом обществе в интересах государственной безопасности, территориальной целостности или общественного спокойствия, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия. Ни в том, ни в другом международно-правовом акте, обладающих высоким международно-правовым статусом и значительной юридической силой, больше юридической силы Конституции Российской Федерации, не содержится указания на то, что упомянутые запреты и санкции должны или могут носить уголовно-правовой характер.

Таким образом, часть 1 статьи 282 Уголовного кодекса, устанавливая ответственность для физического лица за указанное в ней деяние, противоречит тем самым Конституции Российской Федерации.

В части 2 статьи 29 Конституции Российской Федерации упоминаются понятия пропаганды и агитации. В Российской Федерации понятие агитации упоминается в избирательном законодательстве[7] и трактуется как деятельность, имеющая своей целью побудить избирателей, либо участников референдума к голосованию определенным образом. Нарушение правил агитации влечет за собой, согласно упомянутому закону, применение мер конституционно-правовой ответственности. Пропаганда и агитация являются важным аспектом политической деятельности, средствами достижения результатов в политике. Особенно важно то,что они выражают убеждения тех лиц, которые их осуществляют. Таким образом, установление уголовной ответственности за действия, предусмотренные частью 2 статьи 29 Конституции Российской Федерации, является преследованием лиц за политические убеждения и политическую деятельность.

Следовательно, часть 1 статьи 282 Уголовного кодекса, устанавливая уголовную ответственность, противоречит частям 1 и 2 статьи 19 Конституции Российской Федерации, которые гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина (в том числе, равенство всех перед законом и судом) независимо от убеждений индивида.

Таким образом, по нашему мнению, часть 1 статьи 282 Уголовного кодекса Российской Федерации противоречит части 5 статьи 13, части 2 статьи 16, части 1 статьи 21, частям 1 и 2 статьи 29, частям 1 и 2 статьи 19, части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации, а также, ряду правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации.

Учитывая все вышеизложенное, считаем необходимой полную декриминализацию деяния, предусмотренного статьей 282 УК РФ.

К сожалению, Конституционный Суд, очевидно, не разделяет этой позиции, так как отказался даже рассматривать вопрос о конституционности данной статьи (однако, фактически, дал заключение по существу о возможности ее существования в уголовном законодательстве)[8].

Зайнитдинов Николай Александрович, ассистент кафедры конституционного, административного и муниципального права Юридического института Сибирского федерального университета

[1] Холмогорова Н.Л. Узники совести и политзаключенные в современной России//Вопросы национализма. 2012. №9. С.22-24.

[2] Севастьянов А.Н. Русское подполье: год спустя//Вопросы национализма. 2010. №3. С.104.

[3] Авакьян С.А. Конституционное право России: Учебный курс: В 2 т. Т.1. М., 2005. С.172-174.

[4] Хабриева Т.Я. Толкование Конституции Российской Федерации: теория и практика. М.: Юрист, 1998. С.108-128.

[5] По делу о проверке конституционности положения статьи 199 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан П.Н.Белецкого, Г.А.Никовой, Р.В.Рукавишникова, В.Л.Соколовского и Н.И.Таланова: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 мая 2003 г. № 9-П//Вестник Конституционного Суда РФ. 2003. №4.

[6] По делу о проверке конституционности положения части первой статьи 188 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки М.А.Асламазян: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 мая 2008 г. № 8-П//. Вестник Конституционного Суда РФ. 2008. № 4.

[7] Об основных гарантиях избирательных прав граждан и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации: Федеральный закон от 12 июня 2002 г. № 67-ФЗ // [СПС Консультант Плюс].

[8] Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Замураева Р.В. на нарушение его конституционных прав положением части первой статьи 282 Уголовного кодекса Российской Федерации: Определение Конституционного Суда от 22.04.2010 г. № 564-О-О//[СПС Консультант Плюс]

krasn.pravo.ru

справочник по законодательству «Наука, образование и право»

Конституция РФ закрепляет основные права и свободы граждан, статья 43 Конституции — право граждан на образование, а статья 44 — право на творчество и интеллектуальную собственность: «Каждому гарантируется свобода литературного, художественного, научного, технического и других видов творчества, преподавания. Интеллектуальная собственность охраняется законом» (ч.1 ст.44).

Конституция Российской Федерации. Принята 12 декабря 1993 года

Кодексы

В этот сборник законодательства включены те кодексы, которые могут потребоваться при решении широкого круга вопросов, связанных с наукой или образованием.

Основным из этих кодексов для наших целей является Гражданский кодекс РФ (ГК РФ): «Гражданское законодательство определяет правовое положение участников гражданского оборота, основания возникновения и порядок осуществления права собственности и других вещных прав, исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности (интеллектуальной собственности), регулирует договорные и иные
обязательства, а также другие имущественные и связанные с ними личные неимущественные отношения…» (ст.2 ГК РФ).
Ст.128 ГК РФ к объектам гражданских прав относит результаты интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них (интеллектуальная собственность), ст.138 ГК РФ посвящена интеллектуальной собственности, ст.139 ГК РФ дает понятия служебной и коммерческой тайны. Глава 38 части второй ГК РФ регламентирует выполнение научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ.

Гражданский Кодекс Российской Федерации. Часть первая. 30 ноября 1994 года №51-ФЗ. Принята Государственной Думой 21 октября 1994 года
Гражданский Кодекс Российской Федерации. Часть вторая. 26 января 1996 года №14-ФЗ. Принята Государственной Думой 22 декабря 1995 года
Гражданский Кодекс Российской Федерации. Часть третья. Федеральный закон от 26 ноября 2001 года №146-ФЗ. Принят Государственной Думой 1 ноября 2001 года. Введен в действие c 1 марта 2002 года.

Трудовые отношения регламентируются Трудовым кодексом РФ (ТК РФ). «Трудовые отношения — отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по определенной специальности, квалификации или должности), подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством, коллективным договором, соглашениями, трудовым договором» (ст.15 ТК РФ). «Трудовые отношения возникают между работником и работодателем на основании трудового договора…» (ст.16 ТК РФ).
Обратите внимание, что иные отношения, например, отношения, возникающие между автором и организацией на основе авторского договора, либо отношения, возникающие на основе лицензионного договора и т.п. регламентируются не Трудовым кодексом, а гражданским законодательством.

Трудовой кодекс Российской Федерации от 30 декабря 2001 года №197-ФЗ. Вступил в действие 1 февраля 2002 года

«Каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы» (ст.57 Конституции РФ). Виды этих налогов устанавливаются Налоговым кодексом РФ (НК РФ). Глава 23 НК РФ (ст.207-233) устанавливает налог на доходы физических лиц и глава 25.3 НК РФ (ст.333.16-333.42) устанавливает случаи, размер и порядок уплаты государственной пошлины.

Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях (КоАП РФ) устанавливает виды нарушений в различных сферах деятельности и наказания за эти нарушения: глава 5 КоАП РФ — административные правонарушения, посягающие на права граждан (ст.ст.5.27 — 5.34, 5.40, 5.42 — нарушения в сфере трудовых отношений), глава 7 КоАП РФ — административные правонарушения в области охраны собственности (ст.7.12 — нарушение авторских и смежных прав, изобретательских и патентных прав, ст.7.28 — нарушение установленного порядка патентования объектов промышленной собственности в иностранных
государствах), глава 14 КоАП РФ — административные правонарушения в области предпринимательской деятельности (ст.14.20 — нарушение законодательства об экспортном контроле), глава 15 КоАП РФ — административные правонарушения в области финансов, налогов и сборов, рынка ценных бумаг.

Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 года №195-ФЗ. Действует с 1 июля 2002 года

Уголовный кодекс РФ (УК РФ) устанавливает виды правонарушений, которые признаются преступлениями, и наказания за эти преступления: глава 19 УК РФ — преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина (ст.143, 145, 145.1 — в трудовой сфере, ст.146 — нарушение авторских и смежных прав, ст.147 — нарушение изобретательских и патентных прав, ст.180 — незаконное использование товарного знака, ст.ст.198,199, 199.1, 199.2 — уклонение от уплаты налогов и (или) сборов и др. налоговые нарушения), глава 28 УК РФ — преступления в сфере компьютерной информации, глава 29 УК РФ — преступления против основ конституционного строя и безопасности государства (ст.ст.283-284 — в отношении государственной тайны).

Уголовный кодекс Российской Федерации. (Вступил в силу 1 января 1997 г.) Принят Государственной Думой 24 мая 1996 года

Порядок гражданского судопроизводства в судах общей юрисдикции регламентируется Гражданским процессуальным кодексом РФ (ГПК РФ): в какой суд необходимо обратиться (Глава 3. Подведомственность и подсудность), обращение в суд через адвоката или иного представителя (Глава 5. Представительство в суде),
доказательства в суде, в том числе и проведение экспертизы (Глава 6. Доказательства и доказывание) — все эти и др. вопросы регламетируются ГПК РФ.

Гражданский процессуальный кодекс РФ. От 14 ноября 2002 г. №138-ФЗ. Действует с 1 февраля 2003 года.

Судопроизводство в арбитражных судах регламентируется Арбитражным процессуальным кодексом РФ (АПК РФ). Область деятельности арбитражных судов — разрешение споров и защита законных интересов в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности организаций и граждан. Гражданин-предприниматель может обратиться в арбитражный суд за защитой своих интересов в предпринимательской деятельности.

Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24 июля 2002 года №95-ФЗ. Действует с 1 сентября 2002 года

elementy.ru

Статья 1 УК РФ. Уголовное законодательство Российской Федерации

Актуально на:

07 февраля 2019 г.

Уголовный кодекс, N 63-ФЗ | ст. 1 УК РФ

1. Уголовное законодательство Российской Федерации состоит из настоящего Кодекса. Новые законы, предусматривающие уголовную ответственность, подлежат включению в настоящий Кодекс.

2. Настоящий Кодекс основывается на Конституции Российской Федерации и общепризнанных принципах и нормах международного права.

Постоянная ссылка на документ

URL
HTML
BB-код
Текст

URL документа [скопировать]

HTML-код ссылки для вставки на страницу сайта [скопировать]

[url=][/url]

BB-код ссылки для форумов и блогов [скопировать]

—

в виде обычного текста для соцсетей и пр. [скопировать]

Скачать документ в формате

Изменения документа

Постоянная ссылка на документ

URL
HTML
BB-код
Текст

URL документа [скопировать]

HTML-код ссылки для вставки на страницу сайта [скопировать]

[url=][/url]

BB-код ссылки для форумов и блогов [скопировать]

—

в виде обычного текста для соцсетей и пр. [скопировать]

Скачать документ в формате

Составить подборку

Анализ текста

Идет загрузка…

www.zakonrf.info

Статья 137 Уголовного Кодекса – не соответствует Конституции России

В Конституционный Суд Российской Федерации подана жалоба историка Михаила Супруна и его адвоката Ивана Павлова на неконституционность статьи 137 Уголовного Кодекса РФ («Нарушение неприкосновенности частной жизни»), по которой было возбуждено уголовное дело против историка профессора Михаила Супруна и начальника ИЦ УВД Архангельской области Александра Дударева.

В Конституционный Суд Российской Федерации

Заявитель: Супрун Михаил Николаевич
Адрес: …

Представитель заявителя: адвокат Павлов Иван Юрьевич
Санкт-Петербургская городская коллегия адвокатов
(Адвокатская консультация Ивана Павлова)
канд. юрид. наук
196105, Санкт-Петербург, а/я 354

Наименование обжалуемого нормативного правового акта: Уголовный кодекс Российской Федерации Федеральный закон от 13 июня 1996 года № 63-ФЗ

Сведения об опубликовании: Российская газета, № 113, 18.06.1996, № 114, 19.06.1996, № 115, 20.06.1996, № 118, 25.06.1996, Собрание законодательства РФ, № 25 17.06.1996, ст. 2954.

Наименование и адрес государственного органа, издавшего акт (и/или его правопреемника), который подлежит проверке:

Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации

Адрес: 103265, г. Москва, ул. Охотный ряд, д.1;

Совет Федерации Федерального Собрания Российской Федерации

Адрес: 103790, г. Москва, ул. Большая Дмитровка, д. 26.

ЖАЛОБА

В соответствии с частью 4 статьи 125 Конституции Российской Федерации, пунктом 3 части первой статьи 3, статьей 36, статьей 96 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» правом на обращение Конституционный Суд Российской Федерации с индивидуальной или коллективной жалобой на нарушение конституционных прав и свобод обладают граждане, чьи права и свободы нарушаются законом, примененным или подлежащим применению в конкретном деле, и объединения граждан, а также иные органы и лица, указанные в федеральном законе

Основанием к обращению с жалобой в Конституционный Суд Российской Федерации явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствует ли Конституции Российской Федерации положения статьи 137 Уголовного кодекса Российской Федерации, затрагивающие мои конституционны права, примененные и подлежащие применению в уголовном деле, возбужденном в отношении меня.

Положения статьи 137 Уголовного кодекса Российской Федерации не соответствуют части первой статьи 17 и части первой статьи 19 Конституции Российской Федерации, которые закрепляют гарантии конституционных прав граждан, в том числе равенство всех перед законом и судом, а также противоречат провозглашенному в Конвенции о защите прав человека и основных свобод принципу правовой определенности, поскольку лишают субъекта возможности в разумных пределах предвидеть негативные последствия своего поведения, наступающие при доступе и использовании информации, касающейся иного лица, в силу того, что остается неясным может ли эта информация относиться к личной или семейной тайне.

Фактические обстоятельства дела:

13 сентября 2009 г. в г. Архангельске следователь по особо важным делам Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации по Архангельской области и Ненецкому автономному округу старший советник юстиции В.В. Шевченко вынес постановление о возбуждении в отношении меня уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного статьей 137 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Согласно постановлению о возбуждении уголовного дела я подозреваюсь в том, что незаконно собрал сведения о частной жизни пяти тысяч спецпереселенцев, составляющих их личную и семейную тайну, без их согласия или согласия их родственников.

Правовое обоснование жалобы:

Согласно пункту «в» статьи 71 Конституции Российской Федерации регулирование и защита прав и свобод человека и гражданина, а также уголовное законодательство (пункт «о») находятся в ведении Российской Федерации. Реализуя свои полномочия в этой сфере, федеральный законодатель самостоятельно определяет содержание положений уголовного закона, в том числе устанавливает преступность общественно опасных деяний, их наказуемость и иные уголовно-правовые последствия совершения лицом преступления. При этом законодатель связан требованиями части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации, допускающими возможность ограничения прав и свобод человека и гражданина федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства, что предполагает — в силу принципа верховенства права — недопущение использования средств уголовного закона для несоразмерного, избыточного ограничения прав и свобод при применении мер уголовной ответственности.

В соответствии с частью первой статьи 19 Конституции Российской Федерации все равны перед законом и судом. Данное положение Конституции Российской Федерации, как указал Конституционный Суд Российской Федерации в своем Постановлении от 20 апреля 2009 г. № 7-П, предполагает необходимость формальной определенности, точности, ясности, недвусмысленности правовых норм и их согласованности в системе действующего правового регулирования, поскольку юридическое равенство может быть обеспечено лишь при условии единообразного понимания и толкования правовой нормы. Законоположения, не отвечающие указанным критериям, порождают противоречивую правоприменительную практику, создают возможность их неоднозначного истолкования и произвольного применения и тем самым нарушают конституционные гарантии го

hro.org